Иракли Макацария впервые рассказал о жизни с победительницей шоу "Холостяк-6"

05.05.2016

Viva! знакомится с главным героем реалити-шоу «Холостяк-6» на канале СТБ Иракли Макацария и выясняет, чем отличается холостяк под номером шесть от своих предшественников и в чем истинная причина, по которой успешный бизнесмен и кинопродюсер из Грузии решил искать невесту именно в Украине.

#@#

Красивый, загорелый, с фигурой молодого бога, с сияющими глазами и обезоруживающей улыбкой. Человек, обладающий харизмой и обаянием, которые покоряют с первой минуты знакомства… Бедные девочки! Их много, а он один. Красавец-грузин, который точно знает, чего хочет от жизни и от своей спутницы. Кто она, эта счастливица, пока неизвестно. Что ж, тем интереснее следить за перипетиями романтического шоу и самому понять, кто же он такой, Иракли Макацария?

– Иракли, ты предыдущие сезоны «Холостяка» смотрел?

Буквально пару эпизодов из некоторых сезонов. Причем особое внимание уделял именно церемонии вручения роз. Мне было интересно посмотреть на ребят, которые уже прошли через это. Я считал, и до сих пор так думаю, что самая тяжелая часть проекта – момент прощания. Когда ты вынужден сказать девушке «до свидания», понимая, что ей это не слишком приятно слышать. По крайней мере, я не видел ни одной девушки, которая осталась без розы и радовалась.

Исходя из моего опыта и характера, могу сказать: мне очень трудно совершить поступок, вследствие которого кому-то будет неприятно, особенно девушке. Поэтому я хотел увидеть, как это происходило у моих предшественников. И глядя на них, волновался заранее. А когда начал смотреть эфиры уже с моим участием, услышал блицы девушек, увидел их слезы, то снова пережил волнение.

– С кем ты смотрел первый эфир?

Я специально прилетел в Киев и смотрел его вместе со съемочной группой «Холостяка», с которой за время проекта очень сдружился. Хотя вначале шоу, когда накануне первого дня съемки я пришел на локацию, увидел огромное количество людей, техники, понял весь масштаб происходящего, честно говоря, немного растерялся.

– Но ты ведь работаешь в киноиндустрии. Для тебя как продюсера съемочный процесс должен быть родной стихией.

Все это так. Но тогда я почувствовал огромную ответственность, ведь я здесь главное действующее лицо. Разумеется, я приехал в Украину строить личную жизнь, но это же не поход с девушкой в кино: получится что-то – хорошо, не получится – тоже не проблема. Тут вся история вокруг тебя строится: надо взять себя в руки, быть абсолютно естественным, не терять себя, не терять голову. Ведь «холостяк» чувствует колоссальное психологическое давление – его окружают незнакомые люди, среди которых нужно как-то освоиться и не потеряться.

Но к концу проекта вся команда, начиная от водителя и заканчивая руководителем, стала для меня семьей, с которой мы прошли и хорошие и сложные моменты.

– И что, остался доволен картинкой, собой на экране?

Я очень сильно волновался, надеюсь, зрители этого не заметят. Но интересней мне было наблюдать не за собой, а за девушками. Ведь передо мной они всегда были белыми и пушистыми, а вот когда они давали блицы или общались друг с другом, это была совсем другая картинка.

Не могу сказать, что я был шокирован или сделал какое-то открытие, узнав что-то радикально новое для себя. Скорее, убедился, что моя интуиция в основном меня не подвела. Кого-то я увидел с хорошей стороны и лишь подтвердил свои чувства, кого-то еще больше стал уважать. И я могу с уверенностью сказать, что принятые мною решения были правильными, я рад им. Ничего бы не стал менять после того, как посмотрел эфиры.

– Ты так деликатно отзываешься об участницах проекта. Но были там, мягко говоря, и не ангелы…

Действительно, в поведении девушек были моменты, которые мне не понравились, – это чрезмерная агрессивность, грубость, вульгарность. Меня подобные вещи всегда отталкивают. Еще для меня неприемлемо, когда женщина берет инициативу в свои руки и делает то, что должен делать мужчина.

– Ну, по-моему, это у украинок в крови – брать инициативу в свои руки.

Не знаю, я бы не стал обобщать. Здесь, в Украине, живет много моих друзей. Они женаты на украинках, и я не замечал, чтобы они выполняли мужские обязанности.

– За всю историю проекта «Холостяк» не было ни одного хеппи-энда «И жили они долго и счастливо»... У кого-то отношения прекращались через несколько месяцев после окончания съемок, кто-то выбирал одну девушку, а затем понимал, что ошибся, и начинал отношения с другой, но и они ничем не заканчивались. Ты нашел то, что искал?

Не хочу судить своих предшественников – все мы люди и всем нам свойственно ошибаться. Что касается меня, признаюсь: я абсолютно счастлив, я нашел ту, которую искал. И могу сказать, что это не только мое решение. На проекте я часто повторял: «Девушки, не я вас выбираю – вы же не машина или телевизор, за которыми я пришел в магазин. Вы и сами должны понять, насколько мы совместимы, почувствовать, есть ли взаимная химия».

– Сейчас ты основываешься на чувствах, возникших на съемках и после них. Но ты же только начинаешь смотреть эфиры, которые могут преподнести тебе сюрпризы. Возможна ли ситуация, что, досмотрев программы до финала, ты изменишь свое мнение об избраннице?

Я допускаю, что могу узнать что-то новое и что будут моменты, которые, скорее всего, мне не очень понравятся. Но я верю, что, наоборот, увижу подтверждение правоты своего выбора. Вообще, наши отношения до сих пор в процессе становления. Ведь в проекте мы были в рамках определенных обстоятельств. Сейчас мы не можем открыто появляться вместе, а значит, не имеем возможности наблюдать друг друга в естественной среде, в привычном круге общения. Тот эволюционный путь, который обычно проходят пары, у нас начнется после финала «Холостяка».

– Ну да, вы же вынуждены играть в шпионов и на родине у себя и у твоей девушки.

В том-то и дело – «Холостяка» смотрят и в Украине и в Грузии. В нас накопилось огромное желание как можно больше времени проводить вместе, но мы вынуждены сдерживать его. Мы не можем как нормальные люди выйти в город, посидеть в кафе, сходить в кино, театр, встретиться с друзьями. Мы находимся в вакууме. И это стресс. А люди не хотят этого понимать. Они просто видят красивую картинку по телевизору, а если потом что-то у героев не складывается, телезрители разочарованы. Пусть они сами пройдут через все это и потом говорят. Не надо делать из «холостяка» и его избранницы идеальных людей. Все могут ошибаться.

Вообще, слово «идеально» придумано для того, чтобы просто фантазировать. Нет ничего идеального в этом мире – есть приемлемое для нас и неприемлемое. Идеал – понятие очень субъективное.

– Иракли, ты же познакомил свою избранницу с родителями?

Конечно, это произошло еще на проекте. Знакомство с родителями входило в «обязательную программу» (улыбается). Вообще, я очень благодарен родителям за то, что они справились с волнением. Ведь я поставил их в непростое положение, приведя в дом не только девушек, но и всю съемочную группу. Единственная камера, в которую они до этого смотрели, был мой телефон, когда я их снимал. А тут масштабная съемка! Мама и папа вначале растерялись, не знали как себя вести и все время спрашивали: «А можно я это скажу?»

Знакомство участниц проекта с родителями для меня абсолютно новый опыт. Потому что раньше вот так официально я никогда не представлял им своих девушек, никогда не говорил: «У меня есть планы на будущее, и мне интересно узнать ваше мнение о моей избраннице».

– И что же сказала мама?

Материнский инстинкт взял верх над смущением, и мама, совершенно забыв о присутствии камер, начала общаться с девушками, задавать им вопросы. Она понимала, что происходит очень важный момент и ошибиться нельзя. Мама открыто делилась своими мыслями: что ей нравится в той или иной девушке, а что настораживает. Она прямолинейный человек, поэтому все участницы знали о себе мнение мамы и моей сестры.

– После общения с твоей мамой и сестрой девушки сделали выводы, пытались изменить что-то в своем поведении? Возможно, сменить тактику?

К радости, я этого не почувствовал. В противном случае, это говорило бы не об искренности их чувств, а о четко разработанной стратегии поведения. Если бы я заметил, что какие-то изменения происходят, то был бы очень недоволен этим.

– Для тебя важно мнение родителей?

Конечно, ведь семья – это самое близкое и родное, что есть у человека. Но выбор делаю все же я, а не моя семья. И даже если моим родным что-то не понравилось, я старался быть адвокатом девушек и объяснить, что одного дня общения для окончательных выводов недостаточно, что многих нюансов они не знают.

– Ты сказал, что ни разу не знакомил родителей со своими девушками. Значит ли это, что к своим предыдущим возлюбленным ты относился несерьезно?

Конечно, нет! Мама и сестра были знакомы с моей бывшей девушкой. Но вот так, чтобы за накрытым столом, официально: «Мама, папа, я женюсь, благословите» – нет, такого не было. Наверное, вы спросите, почему? Дело в моем характере, я человек достаточно замкнутый, и стараюсь не особо посвящать кого бы то ни было, даже семью, в детали личной жизни.

Кстати, это касается и работы: когда у меня возникают какие-то вопросы, я пытаюсь решить их сам. У всех свои проблемы – и у друзей и у семьи – зачем же на них навешивать еще и свои? Да, они могут тебя выслушать, но от этого ничего не изменится. Если ты хочешь что-то изменить, надо начать с себя, надо подумать и найти пути из сложившейся ситуации. Официального знакомства девушек с родителями не было, потому что я не считал, что для этого пришло время.

– Иракли, у тебя два года были серьезные отношения с девушкой, и ты не счет нужным посвящать в эти «проблемы» родителей?

Нам было по 25 лет, мы были молоды, у нас были стабильные отношения, и нам было хорошо вместе. Мы вместе шли по жизни, но не строили конкретных планов по созданию семьи: через год венчаемся, через два расписываемся… Никогда ничего нельзя запланировать – ты не знаешь, что случится через пару минут. Вот уж верно: хочешь рассмешить Бога, расскажи ему о своих планах…

– Ваши отношения закончились трагично. Внематочная беременность твоей подруги в конечном итоге привела к вашему разрыву.

Это не так. Наши отношения закончились не поэтому. После той трагедии мы были вместе еще полгода, но постепенно наши отношения пошли на спад, начались недомолвки, подозрения с ее стороны, ревность. В какой-то момент мы осознали, что перестали друг друга понимать и решили расстаться.

– Ты очень болезненно пережил эту ситуацию, уходил в монастырь, тебе понадобился год, чтобы прийти в себя. Если честно, странная реакция для 25-летнего парня.

А что, возраст как-то влияет на значимость случившегося? Я думаю, что и в 18 лет какое-то событие можно очень тяжело перенести, и в 15, и в 65. Мы все разные: кто-то некий трагический случай может забыть уже через неделю и наслаждаться жизнью, никогда об этом не вспоминая. А есть люди, которым нужно время и определенные усилия, чтобы справится с болью. Видимо, я принадлежу ко второй категории. Я не фанат того, чтобы сидеть в депрессии и специально отказываться от радостей жизни, но это происходит независимо от меня. Конечно, я говорил: «Возьми себя в руки, иди вперед, думай о хорошем, концентрируйся на позитиве» – но понял: пока все само собой не успокоится, ускорить процесс исцеления невозможно.

У меня много друзей, которые уже в 20 лет стали родителями. Так что получается, если произойдет какая-то трагедия, им скажут: «Да ладно, ты еще не в том возрасте, чтобы так болезненно все воспринимать?»

– Иракли, как ты относишься к детям?

Обожаю детей! У меня шесть крестников. И для меня огромное счастье общаться с ними. Дети – это главный стимул в жизни. Все, что мы делаем: получаем высшее образование, ищем достойную работу, добиваемся успеха в карьере, покупаем машину, дом – в конечном итоге мы делаем ради детей, которым хотим дать все самое лучшее на свете. Нет ничего более важного, чем дети. Для меня, по крайней мере. Я думаю, что желание иметь вторую половинку и стабильные, прочные отношения и должно привести к тому, чтобы появились наследники.

– Так вот зачем ты пришел на проект?

Я пришел, чтобы найти свою вторую половинку, а дети – логичное продолжение этого (улыбается).

– Украинская и грузинская кровь – красивые будут дети. Иракли, а в Грузии возможен проект «Холостяк»?

Думаю, в грузинском "Холостяке" с каждой из 25 девушек участвовали бы еще по два-три брата, папа и дядя (смеется).